Платон Белошапка, украинец из Киева, приехал в Брисбен в 1912 году через Дальний Восток, и работал разнорабочим в Квинсленде и Новом Южном Уэльсе. Он не знал английский, в результате чего его имя в австралийских документах приобрело более дюжины различных вариантов написания, вплоть до того, что имя и фамилия иногда менялись местами, так возник, например, Билл Плепнп и Бел Плотонов.
Приключения Платона начались вскоре после его вступления в армию в Киаме в Новом Южном Уэльсе, откуда его отправили в лагерь в Ливерпуле под Сиднеем. Здесь он не вернулся во время из увольнения и был отчислен с формулировкой «неспособен стать хорошим солдатом». Позже командование отмечало, что причиной была его «несовместимость с товарищами и неспособность выполнять военные команды». Однако сам Платон объяснял, что он не понимал команды, отданные по-английски, а сослуживцы угрожали ему, поскольку они приняли его за немца. Он покинул лагерь, чтобы избежать преследования другими солдатами.
В октябре 1915 г. «Билл Плепнп» был арестован в Бангонии, в Новом Южном Уэльсе, и доставлен в Голберн военной полицией. Его, оголодавшего и живущего в буше, и приняли за беглеца из лагеря для немецких военнопленных Холдсворси. Платона отправили в Сидней для дальнейшего расследования и поместили в Холдсворси, как немца. В феврале 1916 г. его освободили после визита русского консула, который признал Платона за русского. Будучи не в состоянии найти работу и добыть еду, Платон пару раз возвращался в лагерь, и его чуть не подстрелили охранники.
В марте 1916 г. его арестовали в Воллонгонге за то, что он носил армейскую шляпу и ботинки, но не имел отпускного документа. Он был доставлен в Сидней для выяснения личности и в конце концов отпущен с разрешением «оставить у себя ботинки, как и любой другой солдат, уволенный из армии». Однако цикл арестов продолжался, и в мае 1916 г. Платон был арестован в городке Вии-Ваа за кражу еды. Он был приговорен к месяцу каторжных работ в тюрьме Наррабри. Начальник тюрьмы перед его освобождением выразил озабоченность, что «немецкий подданный» «Платонф Белашапка» «молодой сильный человек и имеет револьвер с патронами, и если он не будет содержаться под стражей, он может представлять опасность». Прямо из тюрьмы его отправили в лагерь в Ливерпуле для нового расследования, там офицер сделал пометку в его деле: «его могут убить, ели он будет оставлен в этом лагере», вследствие чего он был интернирован как немецкий военнопленный и отправлен в заключение в Дарлингхурст.
В октябре 1916 г. его посетили русский генеральный консул Николай Абаза и русский консул Нового Южного Уэльса Томас Велч, чтобы установить его национальность. Всем было очевидно, что он русский и Велч информировал военные власти, что «в соответствии с соглашением между русским и английским правительством этот человек подлежит обязательному вступлению в Австралийскую армию» и «предложил рассматривать его как уклоняющегося от военной службы». Поскольку Белошапка «отказался вступить в армию, если будет освобожден из заключения», консулы «отказались формально подтвердить его национальность», и он был оставлен в заключении до «дальнейшего выяснения его национальности» еще на несколько месяцев.
Когда же его в конце концов освободили, цикл арестов возобновился – в последующие годы его неоднократно арестовывали за бродяжничество и другие преступления. Похоже, что в конце 1920-х годов он уехал в США и попытался обосноваться там, но вернулся в Австралию. В 1930 году он был арестован за попытку изнасилования и приговорен к шести годам каторжных работ. Он умер в Квинсленде в 1962 году.
Семья Лиона Харлапа из Одессы перебралась в еврейскую земледельческую колонию Реховот в Палестине, когда он был малышом; позже он даже говорил, что родился Реховоте. В 1910 г. он подростком приехал в Западную Австралию, куда за два года до того эмигрировала его замужняя сестра Мина Зусман. Лион, слесарь и механик по профессии, работал на лесопилках, а потом продавцом фруктов в Перте.
В Австралийской армии он служил в 10 кавалерийском полку в Египте. Его опыт жизни в Палестине пригодился в армии и его брали несколько раз на временную службу в военную полицию и в штаб-квартиру армии. В октябре 1918 г. он дошел с наступающими войсками до Реховота, где все еще жила его семья, с которой он потерял связь с началом военных действий. «Дойдя до этих мест с Австралийской армией, – писал Харлап, – я с радостью узнал, что мои родители и сестры были живы, хотя мой отец много перенес, оказавшись в руках врагов, и очень постарел».
Лион демобилизовался в Египте и вернулся в Палестину, где он содержал магазин велосипедов в Яффе. В 1934 году его австралийской гражданство было аннулировано, но связь его с Австралией не прервалась. В 1963 году он прилетел в Перт на празднование 80-летия своей сестры, которую не видел 48 лет.
Георгий Петрович Секачев из Саранска в Мордовии приехал в Кэрнс в 1913 году через Дальний Восток.
Он вступил в Австралийскую армию в Таунсвилле и служил в Галлиполи в 9 батальоне, а затем на Западном фронте в составе артиллерийской бригады в качестве седельщика и артиллериста. В октябре 1918 г. он вместе с группой других россиян был отозван с фронта и возвращен в Австралию «по причине русской национальности».
Поселившись в Брисбене, он женился на Люси Ущинской, сестре польского анзака Винцента Ущинского, и работал столяром. Позже они переехали в район городка Рома, где Георгий взял участок земли под ферму. Его дочь Люси служила в Австралийской армии в годы второй мировой войны.
Савелий Ткаченко родился в городке Гусятин под Каменец-Подольском (Украина). Как и Секачев, он приехал в Квинсленд через Дальний Восток в 1913 году и работал в Таунсвилле.
Он вступил в Австралийскую армию вместе с Секачевым и отправился на Галлиполи с 25 батальоном. Страдая от нервного расстройства, в ноябре он после нескольких месяцев в Галлиполи, стал «самострелом» – в ноябре 1915 года он выстрелил сам себе в правую руку. Его дело разбиралось военно-полевым судом. Впрочем, это был не единичный случай – одновременно с ним разбирались и дела самострелов-австралийцев, тем не менее начальство Ткаченко, давая ему характеристику, подчеркивало, что он русский. Наказание, полученное Ткаченко, не освобождало его от участия в боевых действиях ‑ армии к тому времени нужен был каждый человек. Продолжая службу на Западном фронте он еще несколько раз попытался покинуть армию и в конце концов был приговорен к пожизненному тюремному заключению, которое, впрочем, скоро было снято, и он снова был отправлен в окопы.
Вернувшись в Австралию после окончания войны, он попытался вернуться в Россию, в конечном итоге остался в Брисбене, работая на железной дороге. Он умер в 1985 г., в девяносто с лишним лет.
Russian Anzacs