Петр Михайлович Чирвин родился в деревне Луговой на Сахалине. Родители его были крестьянами, однако он, вступая в австралийскую армию, указал свою профессию как репортер.
Приехав в Австралию в октябре 1914 г. он через три месяца вступил в армию и отправился в Галлиполи с подкреплениями к 9 батальону вместе с группой россиян из Квинсленда, а затем продолжил службу на Западном фронте в составе 49 батальона в качестве санитара. Во время боев у Мокет Фарм в сентябре 1916 г. Чирвин вместе с другими санитарами вынес 300 раненых. Он снова и снова шел на передовую под постоянным обстрелом, пока сам не получил ранение. Командир рекомендовал его к награде, но Петр ее не получил. Два года спустя за героизм во время боев у Сен-Квентин Чирвин, снова раненный, был награжден Военной медалью. Его командир писал: «Его поведение было достойно высочайшей похвалы. Он многократно проявлял мужество высшей пробы и всегда одним из первых вызывался идти на самый тяжелый участок. Благодаря ему было спасено много жизней». К сожалению, Чирвину не долго предстояло с гордостью носить свою медаль…
В Австралию он вернулся вместе в австралийскими войсками апреле 1919 года, как раз когда русские в Брисбене устроили демонстрацию под красными флагами, требуя отмены наложенных на них ограничений и разрешения на возвращение на родину. За этим последовал погром, учиненный австралийскими фронтовиками в русских кварталах Брисбена. Эти события вошли в историю Австралии как бунты красного флага. Когда новости о Брисбенских событиях дошли на солдат, прибывших в Австралию на корабле с Чирвиным, простые австралийские парни связали в одно целое выход России из войны, большевизм и единственного известного им русского… Они и довелиЧирвина до самоубийства. За день до смерти он обратился к лейтенант-полковнику Дж. С. Дентону, который показывал: «Он сказал мне, что его оскорбляли из-за его национальности. Он русский, и товарищи обзывали его «болши» [т.е. большевик. – Е.Г.]. Я попытался выяснить у него имена обидчиков, но он отказался предоставить мне эту информацию. Он служил у меня в 49 батальоне, и его поведение всегда было образцовым». Чирвин, когда его положили в корабельный госпиталь, говорил и хирургу Л.У. Бонду, что «его товарищи издеваются над ним из-за его русского происхождения». И Дентон, и Бонд знали, что он был на грани самоубийства, но не приняли надлежащих мер, считая что Чирвина просто дразнили, как и всех иностранцев. Ночью Чирвин повесился. В предсмертных письмах он писал, что на поле боя он не был трусом и остается верным Австралии. Официальное дознание о его смерти не нашло виновных, коронер признал, что это было самоубийство в состоянии помрачнения разума. Чирвина похоронили на Карантинном кладбище, на Северном мысу у входа в Сиднейскую гавань.
Во Владивостоке осталась его мать Наталья Васильевна, вдова-крестьянка. В 1916 г., когда его батальон отправлялся из Египта во Францию, он писал ей: «Прошу тебя еще раз, не волнуйся обо мне, я верю, что мы обязательно увидимся». Его мать долго не могла смириться с его смертью, на протяжении 1920-х годов, несмотря на железный занавес, она изыскивала способы, чтобы связаться с австралийскими властями. Она хотела получить личные вещи сына и выяснить, отчего он умер. Единственное, что она получила, были его медали и немного причитавшихся ему денег, да и то медаль она получила не сразу. В первой посылке, вместо медали оказалась лишь ленточка, медаль очевидно украли на почте, и австралийские военные выслали ей новую медаль, правда вычтя ее стоимость из наследства Чирвина.
Ныне история Чирвина вошла в подборку «Сто историй», представленную на сайте Университета Монаша.
Николай Павлович Розалиев родился в селе Могутово недалеко от Самары. Еще в ремесленном училище он присоединился к партии эсеров и стал организатором ее ячейки в Самаре. В 1906 г. он был сослан на поселение в Иркутскую губернию, откуда в 1910 г. бежал через Японию в Австралию. Хотя в России он был печатником и слесарем, в Австралии ему пришлось переквалифицироваться в рубщика сахарного тростника и разнорабочего.
В Австралийскую Армию он вступил вместе с Чирвиным, в тот же 9 батальон, и в июне 1915 г. уже был на Галлиполи. Однако прослужил он там недолго и вскоре его вернули в Австралию по медицинским показаниям. Здесь, не дожидаясь нового назначения, он сбежал и лагеря и был объявлен дезертиром и лишен всех наград. Нежелание Розалиева продолжать службу вполне объяснимо позицией социалистов, осуждавших империалистическую войну.
После Февральской революции Розалиев, вместе с другими политэмигрантами, вернулся в Россию; в 1920 г. он вступил в коммунистическую партию и стал советским государственным работником. Его последнее назначение было в торгпредство в Японии, где он скоропостижно скончался в 1932 г. Он похоронен на Новодевичьем кладбище.
Альберт Кранц вырос в Новопавловке в Екатеринославской губернии. В 1905 г. 13-летний Альберт приехал в Австралию вместе со своим старшим братом Самуэлем. Поселившись у родственников в Брокен Хиле, Альберт освоил ремесло плотника, работая в шахтах.
Вступив в армию, он высадился на Галлиполи с 17 батальоном и служил там до самой эвакуации. Он продолжал сражаться на Западном фронте; в апреле 1918 года он был тяжело ранен в кисть руки в битве за Амьен. Его вернули в Австралию и комиссовали.
Здесь он получил новую профессию гальванотехника и работал в Сиднее. Но его ждало еще одно испытание: в 1925 году его жена Эмили умерла, оставив его с двумя маленькими детьми.
Russian Anzacs